На заседании в апелляционной инстанции арбитражный управляющий, Алексей Леонов уверял, что первая инстанция, не посчитав криптовалюту имуществом, дала ограничительное толкование ст. 128 ГК («Объекты гражданских прав»). Если обратиться к экономической сути криптовалюты – она является активом, с помощью которого можно бартерным путем совершать различные финансовые операции, пояснял Леонов. В Японии можно выпить чашечку кофе и расплатиться биткоином, привел он пример. Управляющий объяснил, что для разрешения разногласий с оппонентом нужно обязать должника передать заявителю доступ к криптокошельку. 

- На какие правовые нормы вы ссылаетесь, чтобы расценивать биткоины как имущество? – поинтересовалась председательствующая судья Маргарита Сафронова.

- На открытый перечень ст. 128 ГК и принцип свободы договора, - ответил Леонов.

Принципиально важно, что современный мир становится цифровым, и спорный вопрос требует практического разрешения, добавил управляющий. А представитель должника, Ильи Царькова, гендиректор правового бюро "Омега" Геннадий Уваркин в ответ утверждал, что биткоины нельзя считать имуществом: «Управляющий оперирует экономическими, а не юридическими категориями». Свою позицию отчетчик подкрепил доводом о том, что сейчас нет закона, который бы определял правовой режим криптовалюты.

Выслушав все доводы сторон, «тройка» судей под председательством Сафроновой удалилась в совещательную комнату и спустя полчаса огласила итоговое решение: акт первой инстанции отменить, обязать должника предоставить управляющему доступ к криптокошельку. Таким образом, криптовалюту посчитали имуществом должника.

В рамках банкротства гражданина Ильи Царькова выяснилось, что у несостоятельного физлица есть «виртуальный кошелек» с биткоинами. У арбитражного управляющего должника возник вопрос – можно ли считать криптовалюту имуществом и включить в конкурсную массу? Ответ на него управляющий решил получить в судебном порядке. Его требования звучали следующим образом: «Прошу разрешить разногласия между управляющим и должником, включить любые поступления на криптокошелек в конкурсную массу Царькова. Обязать должника передать управляющему доступ к криптокошельку путем предоставления пароля от этой учетной записи».

Должник в ответ заявлял, что его биткоин-активы нельзя учитывать при формировании конкурсной массы. Царьков указывал на то, что криптовалюту нельзя считать имуществом по российскому законодательству. Суд согласился с банкротом и отказал управляющему. 

Мотивируя свой отказ заявителю, судья Лариса Кравчук пояснила, что специфичность оборота спорного объекта не позволяет применить к криптовалютам по аналогии нормы, которые регулируют сходные отношения. Поскольку в законодательстве отсутствует понятие «криптовалюта», невозможно однозначно определить, к какой категории оно относится: «имущество», «актив», «информация», «суррогат», утверждает АСГМ. 

Исходя из прямого толкования норм права, криптовалюта не относится к объектам гражданских прав и находится вне правового поля на территории РФ, резюмировала Кравчук. Первая инстанция добавила, что исполнение сделок с криптовалютой и ее транзакции не обеспечиваются принудительной силой государства. И последним аргументом суда стало то, что «анонимность пользователей криптовалют не позволяет точно установить принадлежность криптовалюты в криптокошельке по адресу www.blockchain.info» конкретному должнику. 

Вместе с тем, апелляция поступит правильно, если оставит ненужный в рамках банкротного дела поиск цивилистической природы биткоина, сконцентрировавшись на процедурных аспектах несостоятельности гражданина Царькова, уверял Успенский перед заседанием в апелляции. Но Булгаков добавил, что обычно подобные сложные и спорные дела решаются нижестоящими инстанциями в консервативном ключе, оставляя право определить направление практики Верховному суду.