Коллекторы именем революции
Как в СССР боролись с неплательщиками по кредитам
Параллельно сворачиванию НЭПа во второй половине 20-х годов прошлого века шла борьба со злостными неплательщиками по кредитам. Индустриализация требовала средств, а советские граждане категорически не собирались расставаться не только со своими деньгами, но и с заемными.
В первой половине 1920-х годов по кредитам отказывались платить целые деревни. Типичный случай в судебной практике того периода: крестьянин на полученную в кредитном товариществе ссуду покупал лошадь, по ссуде не платил, а провести взыскание принудительным путем было невозможно. Или, например, служащий кооператива растратил 500 руб.— обзавелся на эти деньги хозяйством. Отсидев положенный срок в исправительном доме, он спокойно продолжил вести хозяйство, а требование возмещения оставалось без удовлетворения, причем в полном соответствии с законом. Доходило до анекдота: в 1926 году народный судья Курганского округа был привлечен к дисциплинарной ответственности за отказ платить по долгам местному кредитному обществу.
«Практика знает массу случаев прямо-таки издевательского отношения должников к решению суда и личности судебного исполнителя при исполнении других решений,— писал в 1924 году в “Еженедельнике советской юстиции” председатель Донского окружного суда Островский.— Пример: должник, скот которого должен быть продан с торгов, дабы сорвать последние, угоняет его ко дню торгов на пастбище за несколько десятков верст; должник, дабы не платить по решению после вынесения его, продает имущество или совершает фиктивный раздел».
Законодательный рай для неплательщиков имел место до 1926 года. Каким образом сложилась подобная ситуация?
«Раздавали без оглядки…»
После перехода к новой экономической политике (НЭП) в марте 1921 года в стране началось восстановление банковской системы, до того полностью ликвидированной. В октябре был создан Государственный банк, который, открыв отделения в губерниях, начал проводить кредитные операции с организациями и населением. В следующем году появился банк для кредитования промышленности — Промбанк, банк для проведения электрификации — Электробанк, начали появляться акционерные банки со смешанным государственно-частным капиталом.
Основную массу кредитных средств для крестьянства банки проводили через кооперацию. На уровне губернии создавались кооперативные союзы, в которые входили отдельные низовые кооперативы, объединявшие людей на местах. В конечном итоге кредитные средства в банках могли получать кооперативы и их союзы и в меньших объемах — частные лица.
Банки преимущественно кредитовали государственные организации и кооперацию, в связи с чем запросы на кредиты от частной промышленности и торговли оставались неудовлетворенными. Поэтому в 1922 году стали стихийно появляться полностью частные кредитные организации — общества взаимного кредита. Чтобы стать их членом, необходимо было приобрести паи. Показательно, что общества взаимного кредита начали действовать в отсутствие законодательства, регламентирующего их деятельность. Уставы, по которым они работали, были дореволюционными, из них лишь убрали некоторые положения.
Финансово-кредитная система строилась в условиях экономической разрухи и финансовой неразберихи. После Гражданской войны на территории страны ходило большое количество разнообразной валюты: от царских денег и «керенок» Временного правительства до знаменитых якутских винных «банкнот» — этикеток от спиртных напитков с подписью будущего народного комиссара финансов Якутии Алексея Семенова («Мадера» — 1 руб., «Кагор» — 10 руб., «Опорто» — 25 руб.). Население полностью потеряло доверие к ничего не значащим бумажкам и перешло к натуральному обмену. Главной валютой стали хлеб, соль, спички.
Чтобы нормализовать ситуацию и унифицировать денежную массу на территории страны, большевики выпустили новую валюту — совзнаки. Первые банковские операции Страны Советов проводились именно в этой валюте. Однако из-за неограниченной эмиссии, с помощью которой покрывались все расходы, она стремительно обесценивалась. Приходилось постоянно проводить деноминацию. В итоге денежные знаки образца 1921 года обменивали на дензнаки образца 1922-го по курсу 10 тыс. к 1. А дензнаки 1922-го к дензнакам 1923-го — 100 к 1. В общем, классический пример гиперинфляции. Параллельно с совзнаками имел хождение червонец, курс которого был устойчив и довольно высок. Лишь к 1924 году в результате денежной реформы удалось стабилизировать ситуацию на финансовом рынке и прийти к единой валюте.
В ситуации, когда валюта стремительно обесценивалась, проведение банковских операций требовало большой осторожности. Но на деле кредитование велось даже без учета платежеспособности заемщиков. Например, первая же операция Симбирского отделения Госбанка по распределению 60 млрд руб. на нужды сельского хозяйства и на кредитование населения для освобождения «от кабальной задолженности» обернулась невозвратными долгами.
Отделения центральных банков в губерниях, едва начав работать, сталкивались с огромной невозвратной задолженностью. «Сейчас перед Ульяновским отделением Сельскохозяйственного банка, только что организовавшимся, стоит вопрос, как успешно удастся получить долги со своих должников,— писала местная газета “Пролетарский путь” в июле 1924 года.— Губсоюз и Губсельпром, отхватившие львиную долю кредитов, очень плохо выплачивают свои долги и пользуются кредитами не по тому назначению, на какое они выданы. Замечены случаи расходования кредитов на торговлю и на ссуды единоличникам».
Работники банка грозились применять к неплательщикам меры принудительного взыскания, пугали исключением «на время или навсегда» из кредитной сети, но на кооперативы эти увещевания действовали слабо, пишет "Коммерсант"
