До конца нынешнего года в рамках судебной реформы на порядок сократится число третейских судов, а оставшиеся должны будут получить лицензию. О том, как продвигается арбитражная реформа в стране и какими лазейками в действующем законодательстве пользуются мошенники для незаконного вывода денег за рубеж, корреспонденту «Известий» Марии Недюк рассказал президент Союза Третейских судов Алексей Кравцов.

— Что сейчас происходит с альтернативным судопроизводством?

— Альтернативное судопроизводство нужно в первую очередь для того, чтобы просроченная задолженность компании не списывалась в корзину, а превращалась в доход организации. А президент в послании Федеральному собранию объявил о беспрецедентном росте просроченной задолженности в нашей экономике. Кто возвращает задолженности в компанию? Это делают две структуры: суд и судебные приставы. Сам по себе суд деньги не возвращает — он только выносит судебное решение о возврате задолженности, а уже практическим возвратом занимаются судебные приставы.

Есть две проблемы при возврате задолженностей у судебных приставов. Первая — это низкая мотивация и квалификация сотрудников. Пристав сегодня — это человек с зарплатой в 20 тыс. рублей в месяц, с нагрузкой в 3,5 тыс. исполнительных листов в месяц и со средним стажем работы три года. Понятно, что уровень квалификации очень низкий.

Вторая проблема — это длинные суды. Когда к приставу приходят с исполнительным листом, у которого прошел уже год срока, это называется «холодный» исполнительный лист, и сделать с ним что-либо становится практически невозможно. Как раз вторую проблему пристава — длинные суды — решает система альтернативного судопроизводства.

— Каким образом?

— Третейский суд рассматривает дело в течение 10 рабочих дней на одном судебном заседании и сразу выдает судебное решение. Если компания выиграла, то еще через 30 дней на это судебное решение выдается государственный исполнительный лист.

Основное отличие этой системы от государственных судов в том, что решение третейского суда нельзя обжаловать. Госсуды идут долго, потому что можно обжаловать любое решение. Вторая сторона просто затягивает процесс, и суд может идти годами. В третейском суде исполнительный лист выдается уже через полтора месяца после подачи иска. Считайте, что это в 10 раз быстрее, чем государственный суд. За полтора месяца должнику вывести свое имущество гораздо проблематичнее.

Еще одно отличие — третейский суд в отличие от государственного рассматривает дела не по месту нахождения ответчиков. Таким образом, решен вопрос командировочных расходов компании на сопровождение судебных дел.

— В прошлом году вступил в силу Федеральный закон № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации». Как продвигается реформа?

— Основная часть этой реформы касается введения лицензирования третейских судов. Раньше третейский суд мог существовать при любой коммерческой структуре. Это институт гражданского общества, а не государственная структура. В результате мы получили 1,5 тыс. третейских судов в России. Когда проводился мониторинг этих третейских судов, выяснилось, что всего у 132 из 1,5 тыс. имеется свой сайт, то есть у 7%. Понятно, что сайта нет в первую очередь у мошеннических организаций. Либо есть еще такая формула — «карманный» третейский суд, который создавался с корыстными целями — защищать интересы своей организации, при которой он был учрежден. Проблема этих 93% маргинальных элементов в системе третейских судов и стала поводом для проведения реформы.

Реформой введено, что с 1 сентября 2016 года до конца 2017 года все третейские суды должны получить специальное разрешение правительства Российской Федерации на работу. В результате, по нашим подсчетам, по всей стране должно остаться порядка 150 судов.

— С какими проблемами сталкивается система альтернативного судопроизводства?

— Проблемы возникают у бизнеса, который задался целью сегодня работать с просроченной задолженностью, ее возвращать. Внутри компании возвратом просроченной задолженности занимаются юристы. Но юристы сегодня привыкли заниматься только судами. Даже должностные инструкции в компаниях выстраиваются именно на выигрыш в суде.

В результате, когда суд выигран и зарплату юристам заплатили, исполнительный лист отправляется к судебному приставу просто по почте. У судебного пристава сегодня нет предельного срока работы с исполнительным листом. Пристав даже и не будет работать по этому листу, потому что у него их 3,5 тыс. в месяц. В результате они валяются там пачками, то есть деньги в компанию не возвращаются.

Собственник всё время спрашивает: «Ребята, а где деньги-то? Вы же зарплату получаете, где деньги?». Юристы говорят: «Мы суды выиграли — вот вам решение». Выяснилось, что в компаниях в 90% случаев работой с судебными приставами занимается бухгалтерия. Опять же только в форме отправки по почте исполнительного листа.

Статистика службы судебных приставов по фактическому исполнению исполнительных листов за 2015 год составляет, по нашим подсчетам, всего 5,6%. Логично, что, если в компании никто не мотивирован работать с приставом, всё это отдается бухгалтеру, соответственно, деньги обратно не вернутся.

Получается, что основная проблема только в том, что собственники и директора компаний не могут заставить своих юристов заниматься возвратом денег, а не работой в судах.

— Сегодня много говорят о том, что через третейские суды мошенникам легко вывести деньги за рубеж. Почему такая преступная схема стала возможной?

— Почему легализаторы выбрали для своих схем именно третейские суды? Потому что есть такая возможность. По закону, в отличие от госсудов третейские разбирательства проходят в закрытом режиме. Третейский суд не обязан и не имеет права вести открытую картотеку поданных и рассмотренных исков. Поэтому МВД не может оперативно выявить признаки легализации и привлечь преступников к уголовной ответственности, пишут "Известия", "Агентство Деловой Информации 19", "Рамблер Новости", "Russia News",  ИА "Прайм"

Поделиться новостью в социальной сети: