Настоящий материал — наивная и бессмысленная попытка вклада в совершенствование третейского разбирательства в РФ и даже в чем-то подмена деятельности Совета по совершенствованию третейского разбирательства (далее — Совет) в таком совершенствовании. 

В ходе его написания и прочтения ни один из членов такого Совета не пострадал, надеюсь. Не пострадала и конфиденциальность арбитража: ниже излагаются лишь сведения из открытых источников, а также информация, объявлявшаяся ранее публично. 

Также все сказанное ниже — субъективные оценочные суждения автора. О решении Верховного Суда РФ от 18 сентября 2017 г. № АКПИ17-615 (об отказе в удовлетворении заявления о признании частично недействующим Положения о порядке создания и деятельности Совета, утв. Приказом Минюста от 13 июля 2016 г. № 165 (далее — Положение о Совете)) я в курсе: это решение ни о чем. 

 

Российские власти, как известно, имеют много селекционных достижений. Они — смелые экспериментаторы в плане выведения гибридных структур (т.е. сочетающих в себе свойства совершенно различные).

Вроде бы парламент, но в то же время не место для дискуссии. Вроде бы суд, но одновременно и расправа либо же шемякин. 

Наконец-то у них руки дошли и до третейской сферы. 

Ранее, как известно, на создании «карманных» и фиктивных третейских структур специализировались частные лица. Минюст после многих лет равнодушного наблюдения за такой ситуацией все же решился им смело противостоять: реформа третейской сферы шла в том числе под лозунгом борьбы с «карманными» третейскими судами. Теперь становится ясно, зачем такая борьба была затеяна: просто монополия на создание подобных структур должна принадлежать только государству. 

Минюст, создав Совет по совершенствованию третейского разбирательства, это подтвердил, что в том числе показало последнее заседание такого Совета 10 ноября 2010 г. 

Предпринятый ниже анализ позволяет утверждать, что Совет — не независимый и беспристрастный орган, а в целом послушный инструмент для реализации политики Минюста.

Прошу понять меня верно: я не говорю, что у Минюста не может быть политики в третейской сфере. Может, и должна быть, конечно. Но тогда лучше прямо признать, что Совет — политический инструмент. 

Безусловно, это «совет», но по природе такой же, какими были «Советы» в СССР —органы, не обладавшие реальными полномочиями и служившие лишь идеологической декорацией, скрывавшей бесконтрольную власть номенклатуры КПСС. Еще его можно считать тем, что ранее за рубежом именовалось «Soviets», которым не доверяли, которых боялись. Неслучайно и сейчас иностранные арбитражные центры Совету не доверяют. 

Само собой, это Совет «по совершенствованию». Но надо только понимать, что «совершенствование» для Минюста и совершенствование для третейской сферы РФ — вещи разные. 

Совет — декорация и ширма, задвижка, при помощи которой Минюст может захотеть приоткрыть заявителям дверь в третейскую сферу, а может и не захотеть.

Доказать это совершенно несложно, причем даже отчасти математически. 

Безусловно, меня можно упрекнуть в том, что уже заранее Совет объявляется ангажированным и «карманным», прежде чем провести анализ, что это ненаучно. 

Но нет, это просто технический прием: объявить итоги уже проведенного анализа, а потом уже продемонстрировать его ход (просто см. описанный ниже мысленный эксперимент). 

Есть еще довод о том, что каждый член Совета — человек достойный, приличный и т.д. Это, безусловно, так. Но только вот история нас учит, что Senatores boni viri, sed senatus malabestia, т.е. основание для дальнейшего исследования все же имеется. 

 

Первое свидетельство в пользу того, что Совет — политическое орудие Минюста, декорация и ширма, появилось тогда, когда состав Совета был утвержден в сентябре 2016 г. и заместителем его председателя стал В.В. Чубаров (http://minjust.ru/ru/ekspertnye-i-konsultativnye-organy-pri-ministrestve-yusticii-rossiyskoy-federacii/sostav-soveta-po). 

Он не просто вице-президент ТПП РФ: он — заместитель председателя МКАС при ТПП РФ (далее — МКАС) по спортивным спорам. 

Но найдете ли вы информацию об этом на сайте ТПП РФ или МКАС? Нет, она скрывается, как и многие иные публично-значимые вещи в отношении организации деятельности МКАС (не разрешения конкретных споров, а именно что такой организации). Но она была оглашена в феврале 2017 г. на собрании арбитров МКАС (http://mkas.tpprf.ru/ru/news/sergey-katyrin-na-obshchem-sobranii-arbitrov-mezhdunarodnogo-kommercheskogo-arbitrazhnogo-suda-mkas--i177251/). 

Между тем согласно п. 12 Положения о Совете (любопытно, что на сайте Минюста до сих пор размещена старая его версия: http://minjust.ru/ru/deyatelnost-v-sfere-treteyskogo-razbiratelstva/normativnye-pravovye-akty); возможно, это на что-то намекает) в состав Совета не могут входить: 

уполномоченные лица постоянно действующих арбитражных учреждений или постоянно действующих третейских судов (председатель или иное должностное лицо постоянно действующего арбитражного учреждения или постоянно действующего третейского суда), которые вправе единолично принимать какие-либо решения от имени постоянно действующего арбитражного учреждения или постоянно действующего третейского суда в рамках администрирования арбитража или в связи с ним; 

работники коммерческих организаций, при которых на дату вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» действовали постоянно действующие третейские суды. 

Казалось бы, заместитель председателя МКАС не может входить в Совет, ведь он же — уполномоченное лицо МКАС? 

Но надо внимательно читать Положение о Совете: 

«11. В состав Совета включаются лица, замещающие государственные должности, государственные служащие, которые не могут составлять более 1/3 общего состава Совета. В состав Совета также включаются 2 представителя от общероссийских объединений предпринимателей и 2 представителя от торгово-промышленных палат из состава лиц, предложенных соответствующими общероссийскими объединениями предпринимателей и торгово-промышленными палатами.

12. Кроме лиц, указанных в пункте 11 настоящего Положения, в состав Совета включаются представители юридического, научного и предпринимательского сообщества, иные лица.

Лица, указанные в абзаце первом настоящего пункта, не могут быть членами Совета в случае если они являются:

уполномоченными лицами постоянно действующих арбитражных учреждений или постоянно действующих третейских судов (председатель или иное должностное лицо постоянно действующего арбитражного учреждения или постоянно действующего третейского суда), которые вправе единолично принимать какие-либо решения от имени постоянно действующего арбитражного учреждения или постоянно действующего третейского суда в рамках администрирования арбитража или в связи с ним;

учредителями (участниками), работниками или лицами, входящими в органы управления коммерческих организаций, при которых на дату вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ „Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации“ действовали постоянно действующие третейские суды;

учредителями (участниками), работниками или лицами, входящими в органы управления коммерческой организации, принадлежащей к группе лиц коммерческой организации, указанной в абзаце четвертом настоящего пункта». 

Благодаря этим «хитрым» формулировкам оказывается, что данный вице-президент ТПП РФ является членом Совета исключительно как представитель «торгово-промышленных палат». При этом самоназначенным представителем «торгово-промышленных палат». Очередной пример некрасивого разрешения конфликта интересов в «нужную» пользу, которое ТПП РФ давно уже положила в основу своей деятельности в третейской сфере, в том числе в отношении МКАС. 

Иными словами, эти части Положения о Совете писались заранее под известное конкретное лицо: вряд ли можно как-то иначе объяснить такие формулировки и его статус как зама М.Л. Гальперина. Уже тогда оно и Минюст знали, кто станет заместителем, причем в условиях, когда оно же займет одновременно пост и в МКАС. Уже тогда, т.е. заранее, более чем за 6 месяцев до собрания арбитров МКАС, многое уже было спланировано между Минюстом и ТПП РФ. 

Заговор? "Соглашение о разделе продукции"? Да кто же знает? Я свечку там не держал. 

Но все же это весьма любопытно в свете того, что упомянутый вице-президент ТПП РФ во многом единолично определял: 

кому быть председателем МКАС (само собой, это не может быть самостоятельная, сильная,  неподчиненная ТПП РФ фигура (руководство ТПП в силу собственной слабости и некомпететности таких боится)) и председателем МАК (опять же такая, желательно совпадение с первой; при этом такое совместительство — отдельное многолетнее пятно на репутации МКАС и МАК); 

кому быть заместителями председателя МКАС (кстати, информация о них также скрывается. Но она оглашалась в феврале 2017 г. на собрании арбитров МКАС и МАК) и заместителями председателя МАК; 

кому быть членами президиумов МКАС и МАК (информация об этом открыта);

кому быть членами комитетов по назначениям МКАС и МАК. Еще забавный момент: на сайте МАК сведения о членах такого комитета есть, а на сайте МКАС данных о членах его комитетов по назначениям — нет. Почему? Очень просто. ТПП РФ давно уже безразлична судьба МАК, она ей просто не интересуется, т.к. дохода МАК не приносит, т.е. ничего интересного для себя ТПП там не усматривает. Иное дело — комитеты по назначениям МКАС, там есть чем заняться, в том числе в плане самоназначения в крупные дела, пользуясь своим должностным положением (что третейское руководство ТПП РФ активно и делает. Понятно, почему они так делают, но только зачем одновременно при этом представлять себя вовне в качестве ревнителей арбитража, а также поучать всех с пафосом, как обустраивать арбитраж?). Видимо, и по этой причине информация о членах комитетов по назначениям МКАС также скрывается. Но она оглашалась публично в феврале 2017 г. на собрании арбитров МКАС и многим известна; 

кому быть арбитрами МКАС и МАК. Третейское руководство ТПП РФ лично исключало тех, кого опасается, кто может быть ему неподконтролен или нелоялен, включив, соответственно, различных иных, иных. 

Так что приведенные выше п. 11 и п. 12 Положения о Совете — не более чем «обманка» со стороны Минюста. Безусловно, председателям постоянно действующих арбитражных учреждений или их заместителям делать в Совете нечего: их можно считать заинтересованными в том, чтобы новые арбитражные учреждения не появлялись. Тут Минюст прав. 

Но неужели он полагал, что в третейской сфере не догадываются, что помимо этих председателей и их замов есть еще и бенефициары арбитражных учреждений? Нет, конечно же, он так не думал: п. 11 и п. 12 Положения о Совете рассчитаны на большинство, на сторонних лиц, которые не в курсе ситуации, т.е. эти пункты — декорация в стремлении показать, что якобы о конфликтах интересов не забыли. Ну а знающие Минюсту безразличны, их слишком мало. 

Впрочем, Минюст, с другой стороны, действовал с точки зрения прагматичной государственной этики вполне разумно. В самом деле, ну вот зачем включать в состав Совета слуг, когда можно сразу с хозяином обо всем там договариваться? К тому же Минюст заслуживает и благодарности: стало понятно, что один из руководителей ТПП РФ любит скрываться, т.к., вероятно, есть что скрывать )) 

 

Ну а теперь основное длинное доказательство того, что скорее Совет — политический инструмент Минюста, декорация и ширма, задвижка, при помощи которой Минюст может захотеть приоткрыть заявителям дверь в третейскую сферу, а может и не захотеть. 

 

Предлагаю небольшой мысленный эксперимент по поводу независимости и беспристрастности членов Совета (по поводу научности такого эксперимента см. ниже). 

Он неидеален (из-за неидеальности предложенной ниже методологии), так что будет хорошо, если кто-то предложит иные подходы и придет к иным результатам. К тому же такой эксперимент можно критиковать еще и со следующей точки зрения: заявить, что автор сам пристрастен. Несомненно, что это именно так, особенно в отношении уже имевших место в рассматриваемой ситуации с Советом уловок, умолчаний и нарушений. 

 

Вот исходные методологические основания такого эксперимента: 

1) Как известно, согласно п. 28 Положения о Совете рекомендации Правительству РФ о предоставлении или об отказе в предоставлении права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения принимается большинством не менее 2/3 голосов от общего числа членов Совета. Общего числа, заметьте, а не от кворума, который также заставляет 2/3 голосов от общего числа членов Совета. 

Сегодня в Совете 37 членов: http://minjust.ru/ru/ekspertnye-i-konsultativnye-organy-pri-ministrestve-yusticii-rossiyskoy-federacii/sostav-soveta-po. 

Это означает, что проголосовать «за» нужно 25 членам Совета. Достаточно 13 голосов «против», чтобы рекомендация не была дана.

2) Однако ниже вовсе не исследуется вопрос о том, кто из членов Совета может или мог бы голосовать «за». 

Эксперимент касается иного: независимости / зависимости членов Совета от Минюста, а также их беспристрастности / пристрастности (в свете того, насколько им самим выгодно / невыгодно получение / неполучение претендентом «третейской лицензии»). 

Само собой, важна одновременно как независимость, так и беспристрастность членов Совета, одной из двух недостаточно. 

При этом речь не идет об установлении внутренней расположенности / нерасположенности членов Совета к третейскому разбирательству в целом, их симпатий или антипатий в отношении заявителей. Член Совета может быть внутри поклонником какого-то заявителя, но при этом он может и не голосовать за него по той простой причине, что зависим от Минюста. 

3) Делается допущение, что поскольку проголосовать «за» выдачу рекомендации нужно 25 членам Совета, то все они должны быть независимыми и беспристрастными. 

И наоборот, предполагается, что все 25 независимых и беспристрастных членов Совета проголосуют «за» выдачу рекомендации. 

При этом будет сделана попытка понять, достижима ли указанная цифра: 25? 

4) Предлагаемый эксперимент является очень условным. Все сказанное ниже не следует считать финальным и однозначным установлением положения вещей по поводу независимости / зависимости, беспристрастности / пристрастности членов Совета. Сделанные ниже выводы носят вероятностный, предположительный характер. Поэтому не забывайте к каждому прочитанному утверждению в зависимости от ситуации прибавлять: «Не исключено,», «Есть вероятность того, что» и т.д. (даже если там такие оговорки уже есть). 

5) Минюст следует отождествить с М.Л. Гальпериным как лицом, ответственным в Минюсте за третейское направление. Это логично и методологически обоснованно: пока что не наблюдалось свидетельств того, что М.Л. Гальперин выступал против позиции Минюста. 

6) При оценке независимости / зависимости члена Совета от Минюста, а также его беспристрастности / пристрастности учитывается следующее: 

(а) наличие любых связей члена Совета с Минюстом; 

(б) наличие любых связей члена Совета с другими органами власти РФ; 

(в) вероятная приверженность некоторых членов Совета корпоративной солидарности, если они вместе принадлежат к какой-то структуре / группе вне Совета. В таком случае предполагается, что они будут голосовать одинаково, причем так, как предложит лидер такой структуры / группы, если только нет доводов или доказательств в пользу обратного; 

(г) личные интересы члена Совета, обусловленные прежде всего его текущим статусом в контексте заинтересованности / незаинтересованности в том, чтобы число «лицензированных» постоянно действующих арбитражных учреждений увеличивалось. Если член Совета прямо связан с «лицензированным» постоянно действующим арбитражным учреждением, то предполагается, что он в таком не заинтересован, если только нет доводов или доказательств в пользу обратного;

(д) наличие любых связей члена Совета с любыми иными организациями, финансируемыми из бюджета РФ. При этом сами по себе они не могут считаться безусловным указателем на зависимость или пристрастность. Но при прочих равных учитываться они могут; 

(е) иные известные автору сведения, в том числе в свете опыта коммуникаций с соответствующими членами Совета. 

Указанные выше критерии расположены в порядке убывания их важности, так что любой нижестоящий критерий не нейтрализует вышестоящий. 

Под «связями» понимаются как прямые, так и косвенные связи (если выше не указано иное). 

В сложных случаях используется совокупность таких критериев. 

7) Любые сомнения толкуются в пользу отсутствия независимости и/или беспристрастности члена Совета. 

8) В свете сказанного в п. 6(е) следует делать поправку на субъективные оценки автора. Необходимо учитывать и то, что автору не может быть известно все об упомянутых выше связях. 

9) Любые суждения о независимости / зависимости, о беспристрастности / пристрастности релевантны лишь для данного эксперимента в связи с Советом и не могут экстраполироваться на какие-то иные ситуации.

10) Уровень компетенции членов Совета не оценивается. 

11) Автору неизвестно, кто и как из членов Совета голосовал на его заседаниях. 

 

При этом предложенная выше методология имеет мало общего с методологией Правил о беспристрастности и независимости третейских судей (утв. приказом ТПП РФ от 27 августа 2010 г. № 39). Кстати, ТПП РФ до сих пор эти Правила не изменила, хотя давно уже было бы пора. Это лишь вновь указывает на то, что ТПП РФ в своей деятельности осознанно игнорирует вопросы беспристрастности и независимости в третейской сфере. Теперь она принесла такое пренебрежение и в Совет, а при помощи Минюста пытается и распространить его в нем. 

            Но приступим к мысленному эксперименту. 

Вот состав Совета: 

 

Гальперин Михаил Львович	Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека - заместитель Министра юстиции Российской Федерации, кандидат юридических наук, председатель Совета
Ардабьева Елена Анатольевна	директор Департамента экономического законодательства Минюста России, заместитель председателя Совета
Чубаров Вадим Витальевич	вице-президент Торгово-промышленной палаты Российской Федерации, доктор юридических наук, заместитель председателя Совета (по согласованию)
Усачева Александра Владимировна	заместитель директора Департамента экономического законодательства Минюста России, секретарь Совета
Абова Тамара Евгеньевна	заведующая сектором гражданского права, гражданского и арбитражного процесса ИГП РАН, доктор юридических наук (по согласованию)
Андреева Татьяна Константиновна	доцент кафедры гражданского процесса юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, судья в отставке, кандидат юридических наук (по согласованию)
Асосков Антон Владимирович	профессор кафедры гражданского права юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, доктор юридических наук (по согласованию)
Бабичева Надежда Николаевна	заместитель директора Департамента финансово-банковской деятельности и инвестиционного развития Минэкономразвития России (по согласованию)
Бевзенко Роман Сергеевич	профессор кафедры общих проблем гражданского права Исследовательского центра частного права, кандидат юридических наук (по согласованию)
Белов Вадим Анатольевич	профессор кафедры коммерческого права юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, доктор юридических наук (по согласованию)
Варварин Александр Викторович	вице-президент по корпоративным отношениям и правовому обеспечению РСПП (по согласованию)
Габов Андрей Владимирович	заместитель директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук (по согласованию)
Гусева Мария Хайдаровна	заместитель директора Департамента по делам некоммерческих организаций Минюста России
Джакупов Жунус Аманжолович	заместитель председателя Правления Ассоциации юристов России, кандидат юридических наук (по согласованию)
Жильцов Алексей Николаевич	начальник отдела международного частного и сравнительного права Исследовательского центра частного права, кандидат юридических наук (по согласованию)
Зименкова Ольга Николаевна	профессор кафедры международного частного и гражданского права МГИМО МИД России, кандидат юридических наук (по согласованию)
Ибрагимов Руслан Султанович	член Правления, вице-президент некоммерческого партнерства «Объединение Корпоративных Юристов», кандидат юридических наук (по согласованию)
Камелькова Алевтина Владимировна	член Правления некоммерческого партнерства «Объединение Корпоративных Юристов», член Правления Ассоциации участников по содействию в развитии третейского разбирательства (по согласованию)
Комаров Александр Сергеевич	заведующий кафедрой международного частного права «ВАВТ Минэкономразвития России», доктор юридических наук (по согласованию)
Кучер Алена Николаевна	доцент кафедры гражданского права юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, кандидат юридических наук (по согласованию)
Майданник Игорь Владимирович	член Правления некоммерческого партнерства «Объединение Корпоративных Юристов» (по согласованию)
Маковский Александр Львович	научный руководитель Исследовательского центра частного права, доктор юридических наук (по согласованию)
Могилевский Станислав Дмитриевич	директор Института права и национальной безопасности РАНХиГС, доктор юридических наук (по согласованию)
Нестеренко Александра Константиновна	президент некоммерческого партнерства «Объединение Корпоративных Юристов» (по согласованию)
Никиенко Денис Владимирович	генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «Ладога Менеджмент» (по согласованию)
Никитинский Леонид Васильевич	член Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, кандидат юридических наук (по согласованию)
Орджоникидзе Алексей Григорьевич	первый вице-президент Общероссийской общественной организации «Деловая Россия» (по согласованию)
Пахомов Александр Александрович	преподаватель кафедры энергетического права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) (по согласованию)
Пилипенко Юрий Сергеевич	Президент Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, доктор юридических наук (по согласованию)
Подшибякин Дмитрий Николаевич	заместитель директора Центра арбитража и посредничества Торгово-промышленной палаты Российской Федерации, кандидат юридических наук (по согласованию)
Серебряникова Анна Андреевна	член некоммерческого партнерства «Объединение Корпоративных Юристов» (по согласованию)
Скворцов Олег Юрьевич	профессор кафедры коммерческого права Санкт-Петербургского государственного университета, доктор юридических наук (по согласованию)
Сучков Андрей Владимирович	вице-президент «Палаты адвокатов Самарской области» (по согласованию)
Терентьев Алексей Вячеславович	референт Государственно-правового управления Президента Российской Федерации (по согласованию)
Углова Светлана Виталиевна	референт Департамента экономики и финансов Правительства Российской Федерации (по согласованию)
Уксусова Елена Евгеньевна	профессор кафедры гражданского и административного судопроизводства Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук (по согласованию)
Шварц Михаил Зиновьевич	доцент кафедры гражданского процесса юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, кандидат юридических наук (по согласованию)

 

1) Видимо, в свете предложенной методологии из числа независимых и беспристрастных следует сразу исключить М.Л. Гальперина. 

Несомненно, он может быть очень независимым и честным человеком, но сейчас мы исследуем лишь вопрос о том, насколько члены Совета независимы от Минюста. А быть замминистра, даже и являясь членом Совета, и быть независимым от Минюста — нельзя, увы. И скрыть свой пост (подобно тому как кто-то замаскировался в Совете) тут невозможно. 

Также к нему прибавляем Е.А. Ардабьеву, А.В. Усачеву, Н.Н. Бабичеву, М.Х. Гусеву, А.В. Терентьева и С.В. Углову. 

Все они — представители Минюста и других государственных органов, т.е. будут соблюдать корпоративную солидарность (см. методологию выше). Предположить то, что они будут против позиции Минюста, как-то непросто: им это просто невыгодно в свете их текущей карьерной и жизненной стратегии. 

В связи с этим вопрос об беспристрастности всех упомянутых лиц вообще нет смысла ставить. 

Итак, из 37 — пока что 30 потенциально могут быть независимыми и беспристрастными, а 7 — нет (если будет против Минюст). 

 

2) Попробуем определить тех, кто из таких 30 будет максимально независим от Минюста, а также максимально беспристрастен с точки зрения указанной выше методологии. 

Их 5 (далее фамилии расположены в алфавитном порядке): 

Абова Тамара Евгеньевна; 

Андреева Татьяна Константиновна; 

Зименкова Ольга Николаевна; 

Комаров Александр Сергеевич; 

Скворцов Олег Юрьевич. 

Вероятно, это идеальные с точки зрения независимости и беспристрастности члены Совета. Возможно, неидеальные на 100 % с точки зрения каждого отдельного критерия в указанной выше методологии, но идеальные по итогам применения таких критериев в совокупности. Да, все они работают в организациях, финансируемых из бюджета РФ; да, А.С. Комаров связан с Минэкономразвития РФ в плане работы по ЮНСИТРАЛ, и т.д. Тем не менее все они — люди действительно независимые. 

Т.Е. Абова и О.Н. Зименкова собственными суждениями выделялись всегда. Про А.С. Комарова и говорить нечего: при нем ТПП РФ никогда не смела так подминать под себя МКАС, как это имеет место сейчас. Т.К. Андреева, кроме того, столкнулась с неправомерной ликвидацией ВАС РФ, так что она может знать, что такое «зачистка» со стороны госорганов. 

Но как быть с их беспристрастностью в плане того, насколько им выгодно /невыгодно получение / неполучение претендентом «третейской лицензии»? 

Думаю, что им в этом плане нет никакой разницы: у них и так хватает дел, они не рассчитывают на то, что получение / неполучение кем-то «третейской лицензии» на них как-то серьезно повлияет (в том числе на уровень их загрузки или доходов). Так что их следует считать беспристрастными. 

 

3) Далее, есть 6 членов Совета, с которыми автору сталкиваться не приходилось: В.А. Белов, С.Д. Могилевский, А.А. Пахомов, М.З. Шварц, Л.В. Никитинский и А.Г. Орджоникидзе. 

Да, все они (кроме последних двух) из организаций, финансируемых из бюджета РФ. Да, можно учитывать и особый статус в российской действительности СПбГУ, МГУ, МГЮА, «Деловой России», Института права и национальной безопасности РАНХиГС. 

Однако в текущей ситуации делать вывод об их зависимости от Минюста в свете предложенной методологии не следует (особенно применительно к В.А. Белову, Л.В. Никитинскому, М.З. Шварцу (отдельно учитывая то, что М.Л. Гальперин — его подчиненный на кафедре гражданского процесса в СПбГУ)). 

Также представляется, что они беспристрастны в плане того, насколько им выгодно / невыгодно получение / неполучение претендентом «третейской лицензии»: на них это серьезно влиять не должно. 

Но это еще не значит, что каждый из них в реальности независим и беспристрастен в данной конкретной ситуации (а не вообще: см. методологию выше). Отчасти понять, как обстоит дело, можно только по итогам их голосования. 

Кроме того, даже если они действительно независимы и беспристрастны, то это еще не значит, что они будут голосовать «за» выдачу рекомендации. 

 

4) Итак, имеются уже 11 членов Совета, которых можно считать независимыми от Минюста и беспристрастными.

А надо минимум 25 независимых и беспристрастных голосов (с допущением, что все они проголосуют «за» выдачу рекомендации). Добавляются ли к ним еще 14 из остающихся 19? 

 

Поделиться новостью в социальной сети: